КСЕшник назвал нас с Ваней двухатомарной системой

Для тех, кто после последнего вчерашнего поста (белого стиха) стал спрашивать, кто меня искушает и что там случилось, отвечаю: я тут не при чём, это написано для моей повести "Зеркало для антигероя", которая, похоже, плавно перетечёт в роман не сегодня-завтра.
Хотя, если учесть, что мне внезапно захотелось писать вот вообще другую повесть, не знаю, когда закончу и закончу ли вообще. Не покидает ощущение, что адюльтер и маньяк в одном романе - слишком сильно, что я не распутаю этот бешеный клубок.
Моя проблема в том, что нить сюжета я представляю весьма абстрактно, схематично, иногда мои герои выкидывают ещё те коленца. А иногда я часами размышляю на тему, что мог бы сделать герой с таким-то характером: то-то или то-то, и как бы на это отреагировал другой?
Слишком тщеславное высказывание, пожалуй, но ведь Лев Николаевич, когда спустился к завтраку, закончив "Анну Каренину", произнёс такую фразу: "И всё-таки она погибла". Значит, он тоже сомневался, размышлял, как Анна могла бы поступить?
Значит, не такая уж редкость, чтобы герои жили своей жизнью?