Пишет  Sarina_Amazon:
Боевой самолет ВВС США F-18 Hornet, выполнявший учебный полет, упал на жилые дома в городе Вирджиния-Бич, штат Вирджиния. Оба летчика успели катапультироваться и серьезно не пострадали. Трое постояльцев дома престарелых, который получил разрушения, числятся пропавшими без вести. Если бы пилоты, видя что падают, не сбросили баки с горючим, последствия были бы намного более серьезными. По предварительной оценке, причиной авиакатастрофы послужила техническая неисправность.

Интересно, почему никто не кричит в Интернетах "скорей бы они все перепадали и перетонули", как это было когда разбились Витязи? Хотя там по близости нету испытательной лаборатории и специально в нештатные ситуации самолеты не вводят, как в Жуковском. Двойные стандарты в деле.

Из дневника того времени:

Мой прадед Иван Сизов был военным лётчиком и, хотя я родилась через много лет после его смерти, небо было в моей крови. Мой дедушка и отец буквально бредили самолётами. Неудивительно, что ящик, в который я складывала игрушки, был оклеен вырезками из старых авиационных журналов, а в первом классе, сидя перед телевизором, я бойко распознавала по силуэту самолёты времён войны - "ишачки", Ла-5, По-2, ТБ-3. Мы жили недалеко от Пулково, и нередко я устраивала по выходным скандал - хотела идти не в зоопарк, а в аэропорт - смотреть на самолёты. Тогда пропускной режим был мягче, и мы подолгу простаивали над взлётной полосой, глядя на самолёты. Они привлекали меня.
читать дальшеПотом мы переехали, я повзрослела, стала интересоваться литературой и уголовным правом. Но самолёты не забывала - лёжа летом посреди поля на спине, во все глаза смотрела на белоснежные инверсии, рассекающие небо. Никто из моих родных не смел и близко подойти к телевизору, когда передавали репортаж из Жуковского или ЛеБурже.
Однако своими глазами я увидела показательные выступления "Витязей" и "Стрижей" только на Международном Военно-морском салоне в Санкт-Петербурге в 2009 году.
Я не задумывалась о том, что придётся рано встать, более того, разбудила моего любимого Ваню. Каково же было наше разочарование, когда мы узнали, что из-за низкой облачности полёты перенесены на более позднее время. Не знаю, как Ваня, а я ждала только их. И они прилетели. Я помню ощущение замирающего в груди сердца, когда самолёт гвардии полковника Ткаченко - тогда я знала только фамилию - такой грузный и тяжёлый, с ювелирной точностью описывал восьмёрки вокруг шпиля Морского вокзала. Я помню, как в груди отдавался глухой гул, когда они включали форсаж. А мы на земле охали, ахали, аплодировали, распахивали глаза, впитывая небо и самолёты в нём.А ещё я никогда не забуду, как включили громкую связь и над поражённой, враз смолкшей толпой поплыл голос Игоря Валентиновича - после стольких сложностей, испытаний на прочность, после виражей на многотонной машине и перегрузок он казался спокойным и добрым, только слегка сбилось дыхание. Он приветствовал и поздравлял нас прямо оттуда, с небес, если не бог, то хотя бы полубог. Мы с Ваней переглянулись. В глазах был немой восторг.
Я счастлива, что у меня на компьютере есть сюжет - маленькое видео на полторы минуты, снятое дрожащими от волнения и усталости руками на фотоаппарат. Пролёт "витязей" и "восьмёрки" Ткаченко. Ваня сказал мне тогда: "Да ты в него влюблена. Ты, как булгаковская Маргарита, любишь людей, которые что-то делают мастерски". Я улыбнулась. пожалуй, я действительно не просто восхищалась им.
Мы просмотрели множество сайтов, видеороликов, фотографий. Мы хотели узнать о них и прежде всего о Нём всё. Я бы из тысячи узнала фигуру этого богатыря, действительно ВИТЯЗЯ,человека с большой буквы, героя, ежедневно совершавшего подвиги. Мы знали всю историю 237-го гвардейского Центра показа авиационной техники ВВС России, мы знали всё о семье Игоря Валентиновича.
Беда пришла внезапно. Я была не дома, когда зазвонил телефон и мой папа, ровесник Ткаченко, тихо сказал: "Ткаченко погиб". Я позвонила Ване. Мы не верили, мы не хотели верить. Было пусто и тяжело, как будто умер если не родственник, то друг семьи, сосед, с детства нянчивший тебя на руках. Помню, Ваня сказал: "Как могло случиться... ведь он ТАК летал". Мне хотелось плакать. Мои мама и бабушка, смотря "Новости", плакали, а я не могла заставить себя смотреть телевизор, смотреть на обломки и фотографии в чёрной ленте, на цветы. Я легла спать и тихонько всплакнула под одеялом. В воздухе над моей головой висел извечный безмолвный вопрос: "Почему Небо забирает всегда самых лучших?" И мама за стенкой тихо говорила папе: "А какая-нибудь мразь будет жить дальше". Я поняла, что пустоту можно заполнить, только что-то сделав. А что я могу сделать для них, для Него, для всех нас? Я литератор. И я потихоньку написала стихотворение. О настоящем русском Витязе. О настоящем человеке. Об Игоре Валентиновиче Ткаченко.

Витязь.
Светлой памяти командира "Русских витязей" Игоря Ткаченко

Плачет небо дождём по Витязю,
О герое грустит оно.
Я его и в лицо-то не видела,
И увидеть не суждено.
Снова облачность, снова низкая
Серой ватой над головой.
В горле комом несчастье близкое,
И надежда, что он живой.
Что он как в былине поднимется,
Сильной дланью разгонит мрак,
И к ногам за пощадой кинется
Светлой Родины лютый враг.
Но всё так же льёт дождь на полосу,
На стеклянный колпак машин.
И не слыша родного голоса,
Замер осиротевший клин.
Только спорить не начинайте -
Здесь не место словам пустым.
Говорить не надо. Давайте
Мы о Витязе помолчим.

запись создана: 09.04.2012 в 15:14